[1898.06.14] К инциденту на пароходе «Фельдмаршал Суворов».
На днях у нас была напечатана заметка: «Возможно ли это», в которой было помещено письмо лица, записавшего жалобу на капитана парохода «Фельдмаршал Суворов». Жалоба, записанная в книге и подписанная тремя свидетелями, вполне согласна с тем письмом, которое было помещено у нас, но, как оказывается, совершенно не согласно с истиной. Нам доставлена копия с протокола, составленного начальником самарской судоходной дистанции и подписанного несколькими пассажирами 1-го класса. Вот этот протокол:

«1898 года 14 июня на пароходе «Фельдмаршал Суворов» о−ва «Кавказ и Меркурий» при следовании вверх, ниже Самары, в пути, в первый класс вошли два пассажира II класса – Кузин и Островский, из коих один был в нетрезвом виде, и потребовали себе бутылку вина. На это официант им заметил, что он не имеет права подавать пассажирам из других классов, так как на это требуется разрешение командира. Тогда они отправились разыскивать командира, который в это время находился в рубке I класса и был занят. В это время, до выхода командира, эти пассажиры завели очень громкий разговор с официантом, требуя объяснений, почему они не могут пить в столовой I класса, угрожая, что если бы кто-нибудь их вздумал вывести из I класса, то они разбили бы тому «морду». Из каюты I класса командир слышал их разговор с официантом и, когда вышел, на их требование – подать им в I-й класс вино – заметил, что пассажиры II класса имеют свое зало, в котором они и могут пить, а в I классе могут находиться только пассажиры с билетами этого класса. Кузин и Островский, требуя все тех же объяснений, начали тогда вызывающе дерзко кричать и на командира, который предупредил их, что если они будут шуметь и производить беспорядок, то он вынужден будет их вывести. На их вопрос, что если они возьмут билеты I класса, то могут ли они быть тогда в I классе, командир ответил, что несомненно. На этом пока этот инцидент кончился. Но затем один из этих пассажиров, Кузин, подошел к командиру и в самых дерзких выражениях стал требовать объяснений, почему командир отказал пустить их в I класс. На замечание командира, что он просит оставить его в покое, а свое неудовольствие заявить по приходе в Самару полиции или инспектору судоходства, он все-таки продолжал грозить и требовать объяснений в самых дерзких выражениях и с криком, что возмутило всех присутствовавших пассажиров, тем более, что в числе их были и дамы, а это вынудило командира парохода отдать приказание вывести их из коридора I класса. Тогда со стороны одного из них – Островского – последовала самая площадная брань по адресу командира. Крик и шум дошли до того, что некоторые пассажиры просили командира удалить нарушителей тишины. На это вышел ехавший на пароходе главный инспектор судоходства по Волге полковник Шкот и принял дело это под свое рассмотрение.

Когда пароход подошел к самарской пристани, главный инспектор судоходства полковник Шкот приказал произвести расследование этого дела начальнику местной судоходной дистанции; при расследовании находился чиновник полиции г. Поляков.

Во время производства расследования пассажир Островский продолжал оскорблять командира парохода разными бранными словами, что засвидетельствовано в жалобной книге начальником дистанции, производившим дознание.

Во время того же дознания пассажир Кузин предлагал взятку полицейскому чиновнику Полякову, что также засвидетельствовано в жалобной книге начальником дистанции, производившим дознание.

Г. Островский, настаивавший на составлении жалобы и протокола, подписать жалобу отказался. Г. же Кузин, выдававший себя за бывшего студента московского университета, отказался записать сам свою жалобу в книгу по малограмотности, а просил сделать это околоточного надзирателя.

Мы, нижеподписавшиеся пассажиры парохода «Ф. Суворов», свидетельствуя правильность написанного, вместе с тем заявляем, что упомянутые лица нарушали общественную тишину и вели себя крайне непристойно, как в зале I класса, так в коридоре и на балконе, причем, когда командир парохода хотел принять меры к прекращению беспорядков, буйство со стороны этих лиц усилилось и выразилось в более резкой форме: в шуме, криках, оскорбительных и бранных выражениях по адресу командира судна и в его присутствии, что продолжалось до самого прибытия парохода в Самару.

Главный контролер по портовым и крепостным сооружениям в Либаве – статский советник Александр Владимиров Щегольков (Либава, Уликовская, 39). Капитан 2-го ранга А.А. Юстицкий (Беклемишевская почт. станция, Симбирской губернии). Капитан 2-го зак. железнод. батальона Угрюмов – (г. Мерв Закас. области). Старший по губернии саратов. уездный врач, совещательный член врачебного отделения, статский советник В. Субботин. Адрес: г. Саратов. Сенатор, тайный советник Евгений де-Росси. Командир парохода «Ф. Суворов» капитан 1-го ранга Сильверсван.

Жалоба, записанная в книге пассажиром Кузиным, подписана тремя пассажирами, но, как говорят, все эти пассажиры составляют, по-видимому, одну компанию, профессия которой возбудила некоторые подозрения местной полиции. Очень приятно, что этот случай разъяснился в пользу капитана, который, как оказывается, действовал вполне сдержанно и законно.


(Из газеты "Самарская газета" [Самара], 1898. 23 июня. № 132. С. 2. Материал предоставлен Алексеем Александровым)
Упоминаемые суда: Фельдмаршал Суворов.
Упоминаемые судовладельцы: Общество «Кавказ и Меркурий»..