В № 146 от 10 июня с. г. в вашей многоуважаемой газете была помещена заметка, крайне порочащая мою честь и имя, а также задевающая личное мое достоинство, как командира парохода «Норд», а потому я считаю своею священною обязанностию разъяснить, как произошел и чем кончился инцидент, сообщаемый на страницах «Волжского Вестника» в заметке «Истязание душевнобольного».
4 сего июня на пристани «Рыбная слобода» был помещен больной пассажир, который, по сообщению его родных, был в легком помешательстве ума – совершенно безвредном, – просьбу родных, а также местной полиции – я уважил. Во время следования больной начал шуметь и кричать, почему я, по просьбе других пассажиров, распорядился отдалить его дальше к корме (помещение III класса). Вот тут-то сумасшедший начал такую площадную ругань, сквернословя Бога и святых его, властей и проч., что я принужден был сделать распоряжение, чтобы его завернули в брезент и связали веревкой, так как на пароходе рубашек для сумасшедших не было. К этому еще меня вынудило то обстоятельство, что сумасшедший всеми силами старался кого-нибудь укусить; во-вторых, грозился огнем и, в-третьих, он, как сумасшедший, мог прыгнуть за борт. Во все время – когда его связывали, отец его помогал матросам, сидел все время на груди сына. Никаких побоев и насилий над больным как я, так и вверенная мне команда не производили.
В подтверждение правдивости изложенного служат следующие обстоятельства: 1) что больной пассажир, когда прошел с ним припадок бешенства – прекрасно и преспокойно на пароходе закусывал; 2) с парохода «Норд» на пристани «Казань» он вышел один, а вовсе не был вынесен, что может удостоверить полиция 6 части г. Казани, которая обязана встречать на конторках все прибывающие в Казань пароходы и, наконец 3) в Казани со стороны больного, родных его, или хотя бы одного пассажира не было сделано администрации пароходства никакого замечания, что может удостоверить администрация пароходства, а также никем не было о случившемся заявлено полиции, хотя она первая взошла на пароход по его прибытии.
У меня невольно является вопрос, что сделал бы другой командир парохода на моем месте?..
Ведь всякому известно, что один только командир отвечает за целость парохода, порядок на нем и спокойствие вверившихся ему пассажиров.
Виновным же признаю себя только в том, что поверил заявлению родным его о безвредности и безопасности больного, и что не ссадил больного и его родных на пристани «Мурзиха».
Примите и проч. Командир парохода «Норд» гг. Якимовых К. Альбов.
---
Милостивый Государь, Г. Редактор!
В № 146 от 10 июня с. г. в вашей многоуважаемой газете появилась заметка, озаглавленная «Истязания душевнобольного на пароходе “Норд”». Ввиду того обстоятельства, что содержателем буфета парохода «Норд» состою я, то и считаю себя вправе просить вас, милостивый государь, поместить настоящее мое письмо на страницах вашей многоуважаемой газеты.
1) Я, сам больной человек, лечусь и принимаю лекарства, а потому водки не пью, а, стало быть, пьяным я в помянутое время – быть не мог.
2) Выйдя на шум и крик, произведенный сумасшедшим на палубе 3-го класса, я командиру парохода не говорил ни одного слова, а не только чтобы подзадоривал его и учил.
3) Приписываемых мне заметкою фраз я никогда не произносил, в чем представляю при сем удостоверения лиц, присутствовавших при означенном событии.
Содержатель буфета парохода «Норд» гг. Якимовых.
Алексей Федоров Колесов.
(Из газеты «Волжский вестник», 1893 год, 18 (30) июня, № 154, стр. 3. Материал предоставлен Алексеем Александровым)
Упоминаемые суда: Норд.
Упоминаемые судовладельцы: Якимов Д.Д...